У надзорного столба: почему подрядчики уничтожают культурное наследие городов

Рабочие, ремонтирующие фасад здания 1914 года постройки в Выборге, залили бетоном призму Люксфер — использовавшееся на рубеже веков для освещения подвальных помещений изобретение, а в Тобольске перекапывают Ярмарочную площадь вместе с культурным слоем 400-летней давности. Почему подрядчики по всей России закрывают глаза на разрушение исторических памятников?
Призмы Люксфер — американское изобретение середины XIX века, которое выпускала фирма Luxfer Prism Company. Это окна, которые вставлялись над подвальными помещениями, чтобы туда проникал солнечный свет. Стекла сооружались таким образом, чтобы свет рассеивался и освещал как можно большее пространство в подвале. В Европе и России изобретение получило распространение в начале ХХ века. Архитектор Уно Ульберг, который активно работал в Выборге, применил уникальное изобретение при строительстве дома, который ныне располагается по адресу: Ленинградский проспект, 10.
Здание сейчас ремонтируют по программе капремонта — работают над фасадом. Местные СМИ сообщают: рабочие церемониться не стали — непонятные им стекла выбили, а образовавшиеся дыры залили цементом. Для призм Люксфер такое отношение не новость: во времена СССР, когда технология была забыта, с ними так и поступали. В комитете Ленинградской области по культуре «Известиям» сообщили, что ведут проверку по факту уничтожения призмы Люксфер.
«По предварительной информации, призмы Люксфер были утрачены в результате деятельности управляющей компании. Данные действия недопустимы, поскольку элементы являются частью объекта культурного наследия. По результатам проверки будут приняты соответствующие решения», — сообщили в комитете.
Старший преподаватель Института искусства реставрации Михаил Михайлов отмечает, что в последнее время такие призмы Люксфер находили в Москве и реставрировали — на Мясницкой и Садово-Спасской улицах. Но в целом к сохранению таких уникальных элементов культурного наследия, замечает он, относятся очень плохо.
«Жаль, очередной Люксфер потеряли. Они ведь и у нас выпускались — я этой темой очень живо интересовался в свое время. Конечно, это уникальная система, — говорит Михайлов. — Это можно восстанавливать. Если стекла не сохранились, их можно воссоздать при помощи эпоксидных смол, различных компаундов, в конце концов из стекла можно отлить по модели — ничего особенного в этом нет, сделать форму. Но никто этим заниматься не будет, к сожалению. Иногда проще залить бетоном. Тяжелая ситуация в реставрационной отрасли».
Закрывают глаза осознанно
В Тобольске Тюменской области другая ситуация. Там при реконструкции Базарной площади подрядчики перекопали 400-летний культурный слой, уничтожая артефакты, хранящиеся под мостовой. Днем на площади работали бульдозеры, а ночью добывались исторически ценные предметы — но не археологами, а черными копателями.
Историки и археологи возмутились: ответственные за благоустройство наплевали на историю города — в XVII–XIX веках на Базарной площади велась международная торговля. На самом деле подрядчик должен был сообщать об обнаружении артефактов комитету по охране и использованию объектов историко-культурного наследия Тюменской области, но этого не было сделано. В итоге после протестов реконструкция Базарной площади была приостановлена.
Эксперт Института негосударственной экспертизы, вице-президент Российской палаты строительных экспертов Сергей Соколов не верит, что подрядчики могли не знать о том, в каком месте проводится ремонт. «Нарушения эти делаются осознанно. Не понять, что это памятник культурного наследия, сложно. В Тобольске много ли памятников такого уровня, которые можно забыть? Думаю, что немного. Это мы с вами можем не знать, что объект относится к объектам культурного наследия. Но есть департамент по охране культурного наследия, который должен за этим следить», — заметил Соколов.
Он выразил мнение, что в этой ситуации, как и в истории с призмами Люксфер в Выборге, недорабатывают надзорные органы.
С этим мнением председатель центрального совета Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК) Артем Демидов согласен: если речь идет об объектах культурного наследия, то вряд ли кто-то мог не знать, что уничтожает историческое место. «Это открытая доступная информация, и если тем более заказчики государственные, то они не имели права быть некомпетентными, поручая работать с памятником культуры», — заметил Демидов.
«Предмет охраны составляется очень небрежно, в угоду заказчику. Бывает, что предмет охраны корректируют в минус, хотя этого делать нельзя. Это проблема, скорее всего, надзора, а конкретно — компетенции тех или иных чиновников», — считает Михайлов.
Он отмечает, что собственники почти всегда относятся к зданию только как к объекту недвижимости, а не как к памятнику. «Я встречал такие явления, когда говорят: ну и что, что это памятник, мне же тут жить надо. Живи, но не нарушай законодательство. Надо давать понять собственнику, если уж он таковым является, что это все-таки памятник», — говорит Михайлов.
Михайлов называет и причину участившихся проблем с объектами культурного наследия. «Раньше [в администрациях] был штат инспекторов по охране объектов культурного наследия, которые следили за памятниками истории и культуры. Сейчас почти весь этот штат упразднен. В органах охраны сидят юристы, один из которых обосновывает постановку объекта на охрану, а другой — обосновывает снятие объекта с охраны», — замечает Михайлов.
Он добавляет, что юрист всегда решает проблему, в первую очередь учитывая запросы заказчика или собственника, а реставратор решал бы вопросы в пользу памятника. С этим соглашается Демидов. По его мнению, недосмотр надзорных органов — довольно частая проблема, однако происходит это из-за того, что в регионах государственные органы просто не доукомплектованы. Не хватает не только штатных сотрудников, но и техники, транспортных средств.
Кроме того, указывает Михайлов, органы охраны памятников должны быть отдельными от Министерства культуры структурами, в противном случае ведомство становится зависимым от вышестоящих чиновников, что зачастую вредит надзору.
При этом эксперты сходятся в том, что с законодательством в области охраны объектов культурного наследия проблем нет. «В России одно из самых строгих законодательств в мире в сфере охраны культурного наследия. Вопрос в том, что объекты часто не обеспечены необходимой документацией. Памятник в реестре находится, но ни предмет охраны, ни его территория, ни охранная зона не разработаны и не утверждены», — говорит Демидов.
Более того, заметил представитель ВООПИиК, кадастр, где зафиксированы все объекты недвижимого имущества, часто не совпадает с реестром объектов культурного наследия: в последнем памятник может быть указан под старым адресом, с другой литерой в адресе.
«Не говорю про территории охраны объектов — они полностью не интегрированы. Часто даже местный чиновник, давая разрешение на проведение каких-то работ, может не знать, что дает разрешение на работы в охраняемой зоне, связанной с наличием здесь памятников культуры, археологии, границ исторического поселения. Большая проблема в увязке этих реестров», — заявил Демидов.
По сути, чтобы синхронизировать разные государственные реестры, нужно провести перепись объектов культурного наследия.

«Нужны мероприятия по разработке, финансированию охранной документации объектов культурного наследия. Это первоочередная задача, на которую в большей степени надо закладывать средства, чем на точечную реставрацию объектов», — считает Демидов.

Читайте еще, по этой и похожим темам: Павел Созинов: Капремонт исторических зданий необходимо регламентировать
Пост-релиз XIV Всероссийского Конгресса «Управление государственной и муниципальной собственностью 2015 Осень»
Анонс ХIV Всероссийского Конгресса «Управление государственной и муниципальной собственностью 2015 Осень»
Диссонансам - быть
Кондратьевский жилмассив стал объектом культурного наследия регионального значения